Подвиг разведчиков. Рассказ об отце

К 70-й годовщине Курской битвы

5 июля 2013 года исполняется 70-я годовщина начала Курской битвы, в результате которой наметился перелом в ходе войны нашей страны с фашистской Германией.

Мне было предложено написать статью по этому вопросу, поскольку мой отец, Савинов Павел Григорьевич, военный разведчик, имел непосредственное отношение к развитию событий в сражении на Курской дуге. Описать такое огромное событие как Курская битва совершенно не представляется возможным, поэтому я ограничусь только одним, но очень важным ее эпизодом.

Во время военных действий направление и время планируемых ударов являются большой тайной, обеспечивающей преимущество оперативной внезапности.

По данным агентурной разведки, 1 июля 1943 года в гитлеровской ставке было принято окончательное решение: операцию «Цитадель» начать 5 июля. Советский Генштаб уже утром следующего дня разослал в войска предупреждение о возможном переходе противника в наступление с 3 по 6 июля. Теперь уже точную дату и время начала операции должна была дать армейская разведка.

Весь июнь разведка напряженно следила за поведением противника. Каждую ночь небольшие группы разведчиков, преодолевая бесчисленные минные поля и проволочные заграждения, вплотную подбирались к вражеским окопам и слушали, что происходит у неприятеля. Однако одни пассивные наблюдения не давали ответа на главный вопрос о точном времени наступления врага, обязательно нужны были пленные.

Как свидетельствуют документы того времени, в полосе 13-й армии генерала Пухова на участке Тагино — Красная Слободка действовало 12 разведгрупп, проводивших поиски и засады. В течение всего июня ночные вылазки с попытками захватить «языка» заканчивались неудачей. Противник проявлял повышенную бдительность, чтобы скрыть подготовку к наступлению. Немцы издали приказ о строгом наказании командиров, на участках которых будет взят «язык». Со второй половины июня фашисты стали устраивать нашим разведчикам крупные засады до 50 человек. При попытках подобраться к вражеской обороне армейская разведка несла большие потери.

В 13-й армии пользовались известностью разведчики 15-й Сивашской стрелковой дивизии. Роту дивизионной разведки возглавлял капитан Н.С. Колесов — энергичный, волевой, талантливый командир. Среди офицеров выделялся молодой, но опытный разведчик лейтенант И.С. Мелешников.

Незадолго до наступления противника для проверки состояния обороны в Сивашскую дивизию приехал командующий Центральным фронтом генерал армии К.К. Рокоссовский. Встречаясь с офицерами-разведчиками, он категорично потребовал: «Мы должны знать время перехода Моделя в наступление. Усильте поиск!».

В первых числах июля воздушное и наземное наблюдение зафиксировало выдвижение немецких частей к переднему краю. Очевидно, войска противника начали занимать исходное положение для наступления на Курск.

И вдруг 4 июля обстановка на фронте резко изменилась. На стороне противника, там, где предполагалось его наступление, неожиданно все затихло. Перед войсками Центрального фронта не наблюдалось какого бы то ни было движения. Больше того, оперативной разведкой было установлено, что в 150-200 километрах южнее Харькова по дорогам Донбасса на запад и восток тянутся танки, автомашины и тягачи. Казалось, от Курской дуги все отхлынуло и устремилось в Донбасс. Такое поведение противника еще больше насторожило нашу разведку. Проанализировав все поступившие сведения, наше командование пришло к выводу, что противник закончил перегруппировку сил и изготовился к броску.

Перед сражением наше военное руководство на Орловско-Курской дуге запланировало артиллерийскую контрподготовку. Для наиболее эффективного ее проведения нужно с точностью до часа, а еще лучше минут, рассчитать, когда противник покинет укрытия и изготовится к атаке. Именно в этот период его группировка наиболее уязвима, и ей можно нанести большие потери.

В такой обстановке исключительную остроту приобрела задача — захватить надежного «языка».

Командир 15-й Сивашской дивизии полковник Джанджгава В.Н. вместе с начальником дивизионной разведки майором Савиновым П.Г. немедленно засели за разработку плана действий на предстоящую ночь. Было решено отправить на задание две группы самых опытных разведчиков. В одну из них вошли дивизионные разведчики, в другую — разведчики 676-го полка.

Группе полковых разведчиков следовало незаметно подобраться к траншеям противника восточнее поселка Тагино и устроить засаду.

Дивизионным разведчикам во главе с командиром развед-взвода лейтенантом Мелешниковым была поставлена более сложная задача. Эта группа должна была проникнуть на высоту 256 в районе совхоза «Садовод» (поселок Тагинский, Глазуновский район, Орловская область). Гитлеровцы превратили эту высоту в мощный район обороны. Отсюда хорошо просматривались позиции наших войск. Не случайно командующий 9-й армией генерал-полковник фон Модель устроил здесь свой наблюдательный пункт. Детально разработанный план операции предполагал несколько вариантов действий, по обстановке.

Ночь на 5 июля выдалась теплая, не было слышно ни стрельбы, ни гула танков, ни голосов. Разведчики выдвинулись в траншеи боевого охранения, где также находились майор Савинов и капитан Колесов. Было десять часов вечера, начало смеркаться. Разведчики скользнули в темноту и стали пробираться к высоте 256. Раздвигая высокую траву, они взяли чуть в сторону и вскоре оказались в лесистой балке. Вдруг на фоне темного гребня показалась цепочка согнутых фигур, спускавшихся по склону балки прямо на наших бойцов. Послышалась приглушенная немецкая речь. Вражеская группа состояла, в основном, из саперов, которых прикрывали несколько автоматчиков. Стало ясно, что саперы направлялись к минному полю делать проходы для своих войск. Немцам дали спуститься в балку. Затем по команде лейтенанта Мелешникова : «Огонь!» группа захвата бросилась на фашистов. В скоротечном бою 14 вражеских солдат было убито, двое бежали и один взят в плен. В это время на склоне балки находилась вторая группа немцев, которые бросились наутек, услышав внезапную стрельбу и взрывы. Словно разбуженные перестрелкой, фашисты открыли огонь из орудий, а в ответ ударили наши батареи, прикрывая своих. Во время артиллерийской дуэли разведчики порой собою прикрывали драгоценного «языка». Когда огонь несколько стих, разведгруппа выбралась назад к своим без потерь.

Начальник разведки Савинов тут же, в траншее боевого охранения, допросил пленного — ефрейтора отдельной роты саперного батальона Бруно Фермелло. Последний показал, что начало наступления в два часа по берлинскому времени, т.е. в три часа утра по нашему. До начала сражения оставалось всего три часа.

Командир 15 Сивашской дивизии немедленно связался с командующим 13-й армии генералом Пуховым. «Пленного ко мне!» — приказал командарм. Разведчики доставили немецкого сапера в штаб армии, в село Легостаево, когда часы показывали 0 часов 35 минут.

К показаниям пленного командование армии отнеслось с некоторой настороженностью — не было ли тут хорошо продуманной игры немецкой контрразведки? Ошибка могла очень дорого обойтись! Лишь после подробного выяснения всех обстоятельств пленения Фермелло доложили в штаб фронта.

На момент поступления информации к командующему фронта до названного пленным времени начала наступления немцев оставалось чуть более часа. Перед командующим К.К. Рокоссовским встал вопрос: как поступить в этой ситуации? Времени на запрос Ставки уже не было, обстановка складывалась так, что промедление могло привести к тяжелым последствиям. К.К. Рокоссовский с одобрения прилетевшего накануне представителя Ставки Г.К. Жукова немедленно отдал распоряжение командующему артиллерией фронта об открытии огня. Войскам полетел шифрованный приказ: «Солнце». В 2 часа 20 минут 5 июля на изготовившиеся к наступлению вражеские войска и их батареи обрушился огонь свыше 600 орудий, 460 минометов и 100 реактивных установок М–13 — знаменитых «катюш». Впоследствии стало известно, что немцы начало своей артиллерийской подготовки намечали на 2 часа 30 минут. Вот порой какая цена 10 минут на войне!

Немецкие войска были застигнуты врасплох, они решили, что советская сторона сама перешла в наступление. Захваченные в ходе сражения пленные показали, что наша артиллерийская контрподготовка была для них полной неожиданностью. От нее сильно пострадала артиллерия и почти всюду была нарушена связь, система наблюдения и управления. Противник понес потери в живой силе.

Врагу потребовалось около двух часов, чтобы привести в порядок свои войска. Только в 4 часа 30 минут смог он начать артподготовку. Из 130 батарей врага, ранее отмеченных нашей разведкой в полосе 13-й армии, только 58 батарей открыли ответный огонь. В 5 часов 30 минут на позиции советских войск устремились массы немецких танков и пехоты. Так началась Курская битва.

На второй день сражения, после безуспешных попыток прорвать нашу оборону, в Дневнике верховного главнокомандования вермахта было записано: «Противнику стал известен срок начала наступления, поэтому выпал элемент оперативной внезапности». Эта запись красноречиво говорит о том вкладе, который внесла разведка в победу на Курской дуге.

Описанный ранее эпизод с получением стратегической информации вошел в летопись Великой Отечественной войны, о нем вспоминают наши выдающиеся полководцы, о рядовом немецком сапере в ту же ночь доложили в Москву Верховному Главнокомандующему, исторической стала деревня Тагино, где был захвачен пленный, достаточно достоверно воспроизведено это событие в кинофильме «Огненная дуга» из киноэпопеи «Освобождение» кинорежиссера Ю. Озерова. Много интересных подробностей об этих боевых буднях содержится в одной из первых книг о Курской битве военного корреспондента А. Кочеткова «Огненный июль». Центрально-Черноземное книжное издательство. Воронеж — 1984.

Дорогами войны мой отец со своими (к сожалению, далеко не со всеми) разведчиками дошел до Берлина. Он был отмечен боевыми наградами: 2 орденами Боевого Красного Знамени, 3 орденами Отечественной войны 1 и 2 степени, 2 орденами Красной Звезды, польским орденом Виртути Милитари 1 степени и несколькими военными медалями. Сразу после окончания войны он служил в Германии, затем на Украине. Так получилось, что последним местом его службы стал Курск, куда мы приехали в начале 1953 года. После выхода в отставку он работал ответственным секретарем Курского областного общества по охране памятников, активно занимался военно-патриотической работой. В этом качестве отцу посчастливилось встретиться с К.К. Рокоссовским, который приезжал в город в связи с одной из годовщин Курской битвы.

Я прожил в Курске 2 с половиной года, закончил среднюю школу № 25 и поступил на физический факультет в 1955 году. В эти годы я чувствовал атмосферу народной памяти курян о великой битве.

В 30-летнюю годовщину Курской битвы областной обком партии пригласил отца сделать обширное выступление на эту тему. Для восстановления в памяти реалий этого сражения отцу выделили автомобиль «Волга» для поездки по всей Курской дуге. В 1973 году я приезжал в отпуск к родителям, и отец взял меня с собой в эту увлекательную поездку. В частности, он показал мне место, где был взят такой важный «язык».

Во время поездки я узнал такую трогательную деталь военной поры, когда страдания испытывали не только люди, но и «братья наши меньшие». Всем известны знаменитые курские соловьи. Так вот местные жители вспоминали, что некоторое время после военных действий эти пернатые певцы испытывали судорожное «подергивание» всего тельца от полученных стрессов.

Порой интересно проявляется связь поколений, приобретая даже символическую форму. Так, имеющий два университетских образования мой сын Юрий как офицер запаса имеет должность помощника начальника разведки дивизии. Жаль, что его дед не дожил, чтобы узнать об этом.

Особенно дорога память о великих свершениях нашего народа сейчас, когда Россию постигло лихолетье. Когда мысленно листаешь героические страницы нашей истории, остро ощущаешь, каким же преступным гротеском выглядит в настоящее время назначение на такие высокие государственные должности как министр обороны, премьер-министр, Главнокомандующий — персон корыстных, бесталанных, чуждых высшим интересам Отечества.

Непреходящее значение таких судьбоносных событий как Курская битва заключается также и в том, что они вселяют твердую уверенность в способности нашего великого народа преодолеть любые преграды на пути к построению достойной его жизни.

Савинов В.П., доцент, доктор ф.-м. наук
Газета «Советский физик»
2013 г.