Рояль и четыре пиано

18 ноября, 2005, Размещено Conus 01:00 | 1 Comment

Клавиши старого пианино

За час узнав о нашем приезде, тагинские школьники организовали гостям потрясающий сюрприз. Нам хотелось встретиться с Валентином Елисовым, человеком несколько странным, чудаковатым.

Чудаки — моя любимая тема, они превращают жизнь в сказку. А тут куда уж слаще чудачество: учитель химии и… музыкант-настройщик.

— Разве возможно клавиши совместить с пробирками? — осуждающе ворчат иные проверяющие.

— Вполне можно, — отвечает директор школы Нина Николаевна Минакова. — Чехов же был и врачом, и писателем?

А Валентин Вениаминович к тому же ещё и завуч — заместитель директора по учебно-воспитательной работе. Воспитывать музыкой — удел редкий и достойный.

Ну так вот: приезжаем в Тагино, уточняем:

— Говорят, у вас в школе целых четыре пианино и даже рояль?

Елисов рисует в воздухе то ли властный дирижёрский взмах, то ли убедительную химическую формулу:

— Пойдёмте!

Спешим в зал, а оттуда уже плывёт знаменитая мелодия из «Моего ласкового и нежного зверя».

— Игорь! — кричит с притворным возмущением Валентин Вениаминович. — Опередил!

За роялем — небольшим, компактным, сияющим — восседает небольшой же и сияющий паренёк и с плутовской улыбкой исполняет роскошную музыку Доги, потом вдруг переходит на другой ритм-импровизацию; играет легко, стремительно, даже с какой-то подначкой — видно, что начинающий виртуоз.

— Это Игорь Чванов, наш одиннадцатиклассник и вдобавок студент Глазуновского музучилища, — быстро поясняет завуч и тянет вон. — Скорее ко мне в кабинет химии, а то и туда первым прибежит!

Нет, успели; и Елисов с нетерпеливым удовольствием доброго фанатика садится за пианино и играет «Лунную сонату».

Только мы прикрыли в блаженстве вежды, как через коридор — аккорды наперекор.

— Он уже в музыкальном классе, — закрывает крышку своего пиано Валентин Вениаминович. — Слышите, тоже Бетховена играет, «К Элизе»… А мы тогда вот туда, к другому нашему фортепиано.

Нырнул в следующий кабинет: там и вправду ещё инструмент. Елисов заиграл свиридовскую «Метель».

Чванов уважительно не стал перечить своему наставнику, но только тот закончил, как Игорёк заиграл в музклассе мелодию из старого фильма «Профессионал» с Бельмондо.

— Ага, — в азарте обронил учитель. — У меня есть эффектный ответ. Назад, к роялю!

У рояля стоят четверо рослых старшеклассников — Алексей с Александром да Илья с Сергеем. Только Елисов тронул клавиши, как ребята стройно запели гамзатовских «Журавлей».

Спели, а возле Чванова восьмиклассницы Эльмира с Таней уже поют есенинское «Не жалею, не зову, не плачу».

Взял тут Валентин Вениаминович аккордеон, кивнул стоящим наготове одиннадцатиклассницам Марине с Любой — и проникновенно исполнили они «Над окошком месяц».

Там в очередь — что-то из Корнелюка. Из учительской — мощное моцартовское.

— Пощадите, — смеёмся мы. — Ясно уже, что до вечера соревноваться можете, а ведь и поговорить надобно. Откуда столько инструментов?

— Ну, вот эта «Десна» ещё с семьдесят второго, когда я сюда после Орловского пединститута работать пришёл, — сказал довольный стремительной музыкальной феерией Елисов. — Вконец раздолбанное было пиано, купили новое, но и это решили на свалку не выбрасывать. Отладил я его, обожаю это дело.

— А как вы ладите?

Показывает блестящие штучки-дрючки: камертоны, глушители для струн, ключи для настройки, какие-то пинцеты, отвёрточки, даже сукно-бархатце.

Аккуратист: подтянутый, в отглаженном галстуке и больших «профессорских» очках. И, между прочим, жених на загляденье, в его пятьдесят пять. Но руку и сердце он по-прежнему отдаёт только струнным своим любимцам-инструментам.

— Рояль ваш хорош. Но зачем ещё и он при четырёх-то пианино?

— Знаете, дружище, — делается серьёзным заместитель директора. — Пианино вещь отменная, солидная. Однако рядом с роялем оно, даже самое добротное, звучит как суррогат. У рояля звук объёмный, божественный…

Потом они с Игорем играли в четыре руки. Педагоги во главе с директором внимательно слушали, оглядывались на нас и радовались произведённому эффекту. Гордость светилась и в глазах школьников.

Вот оно, воспитание музыкой.

— А ведь я по вашей статье аж в Шаблыкино ездил, — сказал вдруг Елисов. — Помните свой давний очерк «Двенадцать»?

— Как же… — отвечаю, искренне польщённый и деланно смущённый. — Мать-одиночка с двенадцатью детьми… Ей потом губернатор полтора миллиона на дом выделил… Пианино у них было, клавиши там западали.

— Вот я потому туда и поехал. Настроил со всем своим старанием. Бесплатно, конечно.

Да, не зря этого человека знает и уважает весь Глазуновский район.

Тагино — село знаменитое, школа в нём славная. А Елисов, чудак-человек, праведник лесковский — как самая высокая и чистая нотка в симфонии местной жизни.

И молчаливой химии это нисколько не мешает. Все его ученики — успевающие. Аш-два-о, оно и при музыке, и без оной — аш-два-о. С бемолем не спутаешь.

Юрий Оноприенко
Орловская правда
18.11.2005

Currently have 1 Comment

  1. […] учитель Валентин Елисов вывел формулу жизни, соединив химические элементы с […]

Ответить