Священный труд. Газета Красная Звезда, 24 ноября 1943 г.

В это утро люди спешили из домов, лачуг, нор и покинутых немецких блиндажей на дорогу: было известно, что идет скот.

Давно здесь нет скота. Нет его во всем Глазуновском районе. Немцы все сожрали до косточки. Даже в эвакуации ничего не имеет Глазуновка.

Но вот пылят овцы на дороге, за овцами идут телки, а за телками степенно выступают коровы.

Люди стоят точно онемелые, точно напуганные неожиданным счастьем. Они стоят, молчат, смотрят и плачут.

Скот прибыл с Урала. Это челябинские колхозники послали разоренным курянам подарок. Впрочем, эти 600 голов — только первая партия. В пути еще несколько эшелонов. Подарки шлют колхозы из общественного имущества. Шлют и колхозники каждый от себя: кто овцу, кто теленка, кто кабана. Да еще идет с Урала в Курскую область эшелон плугов, борон, сеялок, да гвоздей, досок, инструмента разного, да еще валенки идут, полушубки, шапки.

Плакали куряне, как дети. Даже уральский делегат Трофим Яковлевич Золотарь снял кубанку и на миг закрыл ею лицо: неудобно было показать слезы — человеку все-таки за 70. Но впоследствии он сознался мне, что плакал.

Потом делегатам показали дела войны.

Их повели на поля битв, они увидели землю, изрытую артиллерийской оспой, они увидели знаменитые немецкие чудовища — тапки, дальнобойные пушки, минометы, они увидели горы снарядов, которые не удалось немцам расстрелять, необозримое кладбище металлического лома. Им показали также пустырь, обнесенный кольями и колючей проволокой. Накануне летнего наступления немцы заблаговременно подготовили лагерь для приема русских пленных.

Делегаты ходили мрачные. Молодые — среди них девушки 17-18 лет — были попросту испуганы зрелищем. Старые прикидывали в уме, что же это делалось на этой тихой курской равнине, когда все эти чудовища гремели и рычали и обращали в прах добро и жизнь и простое счастье человеческое.

Потом мы сидели с делегатами и беседовали.

Горелая деревня лежала перед нами, закопченные трубы торчали из развалин, обломки мебели, битые черепки, мусор. Это была обычная горькая картина. В местах, где были немцы, другой и не увидишь.

Однако среди этих владений смерти и огня бьется уже новая жизнь.

Три новых избы уже стояли среди пепелища, четвертая строилась. Ее строил старик лет восьмидесяти, помогали ему подростки. Две женщины возили лес. Они возили его на тачках, в которые были запряжены коровы. Трудно строить. Но стройка идет.

Золотарь, хоть и живет на Урале, а родом — кубанец. Он и шапку носит кубанку и говорит с сильным украинским акцентом.

— Восстановим! — сказал он убежденно. — Обязательно так, що восстановим!..

Он прибавил даже, что теперь самое главное — «в это и звонить», чтобы весь Союз «допомог людям восстановиться». Он повторил это несколько раз. Потом, показывая рукой в сторону старика и двух женщин, которые возводили новый дом па развалинах, внезапно сказал:

— Не хотят люди, щоб немецкая гадость нашу землю поганила. Прямо-таки не хотят, и кончено!..

То, что делают сейчас жители освобожденных местностей, — не просто хозяйственная работа, нужная в первую очередь им самим и без которой им самим не прожить. Это нечто большее. Люди вкладывают в свой труд священное неистовство, они восстанавливают хозяйство, как на фронте иной раз, — говоря языком военных сводок, — «восстанавливают положение».

[…]

КУРСКАЯ ОБЛАСТЬ.
Виктор ФИНК
Газета Красная Звезда, № 277 (5648) 24 ноября 1943 г., среда. В сокращении.